Чух-чух... Чухлома!

Сейчас я знаю, что этим составом всего-навсего пропитывали деревянные шпалы, чтоб не гнили, а тогда, в детстве, это был непонятный, слегка одуряющий, манящий, обещающий лето, такой "предвкушательный" запах. Стоило приблизиться к станции, как он начинал будоражить, и хотелось бежать вприпрыжку ему навстречу, и я не знал, что это такое, и никогда не спрашивал, и просто называл его "запахом электрички".

Детство уходило, и уходил этот запах, и теперь на железных дорогах пахнет совсем не так, и только у старой полузаброшенной ветки, в тех местах, где свалены старые шпалы, еще можно уловить его...

"Запах электрички" - запах детства.

А еще я всегда завидовал тем, кто проезжал мимо меня в поездах дальнего следования. О-о! Это не электричка, это ПОЕЗД! И можно не полтора часа, а весь день смотреть в окно! И всю ночь, а потом опять весь день! И не пропустить названий маленьких полустанков, мимо которых проносится скорый поезд, и если вокзал (деревянный вокзальчик!) - с другой стороны, то вскакивать и бежать к противоположному окну... что, ЧТО проезжаем??

Только вот нечасто это всё бывало... Теперь я наверстываю упущенное.

Поезд "Петербург-Астана" -- казахский. В смысле - чай мне принесли в пиале без подстаканника. Ну-ну, не принесли, сам сходил и принес - чай, не барин. Не бай. Все надписи - на казахском. Изучаю. Я теперь жолаушы - пассажир. В вагоне ехали еще жолаушылар - пассажиры, видите, как просто. Человек десять.

В прокате имелись шахматтар и шашкатар, десять тенге в час, а может, сто... Еще немного - и я бы уже мог объясняться на казахском, но в семь утра сошел на станции Галич. Поскрипывал на морозце снежок. После питерской январской осени, да после щедрого, от души, отопления в вагоне - это был рай. Кажется, никто из жолаушынлар, кроме меня, на станции не вышел...

Галич Костромской, или Галич Мерьский (не путать с западноукраинским тёзкой) - маленький городок на холме, на берегу Галичского озера. Древний. О самом знаменитом князе - Владимире Шемяке - и сейчас напоминает Шемякина гора, наслышался я о ней от матери, и от дядьки, и от двоюродной бабки... Довоенные, даже еще доколхозные, фотографии дома лежат... Сельцо (село!) Реброво, близ Галича - родина моих предков.

Но нынче мне в Чухлому. Автобус Галич - Чухлома уходил через час, я побродил по новому, недавно выстроенному, железнодорожному вокзалу - современному, двухуровневому... А вот старого вокзала живьем не видел, только на фотографиях, и говорят, что галичане жалеют о своем старом, деревянном, уютном - таком же, как сам городок - вокзальчике.

Подошел "пазик", в него уселось человек пять, автобус помчал по предрассветному Галичу, потом нырнул в темноту... Я боролся со сном, но он меня поборол. Ничего, на обратном пути всё рассмотрю... Через час, едва проснувшись, я вышел уже в Чухломе.

Где гостиница? - Пройдёте по главной улице до церкви, повернете налево, дойдёте до центральной площади, там и найдёте. Я прошел, повернул, дошел...

Вот она - центральная площадь Чухломы.

Хотите прочувствовать провинциальность маленького городка - ступайте на центральную площадь. Если вы не по делам, а праздношатающийся - походите по ней не спеша. Обойдите ее кругом, выйдите прямо на середину. Старинные каменные двухэтажные дома вокруг еще больше подчеркивают непропорциональную огромность, пустынность и какую-то несуразность, но разве не за этим вы приехали?

Потом прогуляйтесь по окраинам, благо они рукой подать, и насладитесь запахом дыма - дровяного, не угольного - еще одной "фишкой" маленького городка.

Да, так мне же, чуть не забыл, в гостиницу...

В середине зимы в чухломской гостинице не оказалось свободных мест. И свободной раскладушки не оказалось. И - что делать? - пошел я в краеведческий музей, что находился тут же, на площади, в соседнем доме. Не вдруг и зайдешь - с крыши сбрасывали снег. Я перешагнул сугроб, перепрыгнул через гору сколотого льда... и наконец очутился.

Встретили приветливо. Видно, что посетители заходят не каждый день. "Как, из Питера?!". После осмотра я пожаловался на гостиницу. "Как нет мест? Может, врет?" - Одна из сотрудниц музея вызвалась сама сходить в гостиницу... "И верно - нету..." - сказала она, вернувшись.

Я попросил показать дорогу "к той горе, с которой открывается самый красивый вид на город и на озеро". Меня чуть ли не до самого места проводили. Я поднялся на крепостной вал, вернее, на то, что было когда-то крепостным валом, за которым и находилась древняя Чухлома. Теперь здесь городской сад. Совсем небольшой - гектара три.